Воронеж имеет уникальное значение для Российской истории, причем не менее важное, чем города Киев, Москва, Новгород и Санкт-Петербург. Прежде всего, потому что Воронеж гораздо старше.

Само название Воронеж легендарно. Например, Егор Классен в книге "Древнейшая история славян и славяно-руссов" (1854 г.) выводит начало Воронежа из древнейшей Зенд-Авесты, составленной в 6-4 в.в. до н.э. арийскими жрецами. В этой книге описана прародина Ариев и их дальнейшее расселение, именуемое выселками. Всего было 16 выселков, а 14-й выселок основал Верену. Классен пишет: "Может быть наш древний Воронеж, на реке того же имени".

Краеведы давно разгадывают происхождение топонима "Воронеж", к сожалению, игнорируя метод сравнительной топонимики. Хотя топонимы, созвучные со словом Воронеж, встречаются на географических картах Евразии не менее 50 раз. Наверное, лишь лингвистический анализ этих топонимов поможет раскрыть истинный смысл названия нашего города.

Характерной особенностью нашего Воронежского края является то, что на протяжении всей российской истории он являлся рубежом, началом многих исторических переломов.

Легендарная "Велесова книга" повествует о решающем сражении славян с готами на воронежской земле. Первейший пограничный город русских, в раннем средневековье назывался арабскими купцами Вантит. Загадочные Осенев, Сугров, Шуркань, Руком, Балин и Червшлюев – пограничные города "казар" Придонья, известные по летописям, но археологами пока не найденные. В период Киевской Руси на воронежских землях возводится линия богатырских застав и организуется дозорная и сторожевая служба – предтеча будущих казачьих линий.

В средние века Воронеж – снова тревожное пограничье Руси и Золотой Орды. Именно с берегов реки Воронеж начался бесславный поход Мамая на Куликово поле.

Во времена Петра I, с его державным волюнтаризмом, в Воронеж практически переместилась столица Русского государства; предпосылки для признания "де юре" этого были, но затяжная шведская война привела к другому варианту развития истории.

Однако, еще до Петра, в 1585 году, Воронеж, пусть короткое время, но был столицей – столицей донского казачества.

Современные воронежские краеведы и историки часто отличаются излишней дотошностью и скрупулезностью, пессимизмом и скептицизмом при рассмотрении проблем, связанных с интереснейшими подробностями древней истории Воронежа, "местечковый" патриотизм им совершенно чужд. Все спорные краеведческие вопросы они стараются рассмотреть как можно "объективней", отметая вместе с домыслами и легендами вполне перспективные новейшие исследования и креативные версии. Эта перестраховка и безынициативность ученых вовсе не украшают. А ведь речь идет не о каком то абстрактном физическом или географическом объекте, а о нашем родном городе.

И пока воронежские историки спорят между собой о дате основания нашего города, упорно не желая осмыслить вполне реальные факты и доказательства, в Сумской области, не обладая и сотой долей наших оснований для подтверждения своих претензий, жители маленького украинского городка Воронежа устанавливают у себя памятный знак, утверждающий, что именно их город обозначен в летописи под 1177 годом. Было бы смешно, когда бы не было так грустно.

Жители Россоши вполне уверены, что именно через их земли прошел походом на половцев князь Игорь Святославич и тоже ставят свой памятник. Так, при попустительстве ответственных работников и "серьезных" ученых растаскивается, размывается наша история.

Селяне поселка Карачарова под Муромом отмечают место, где стоял дом былинного Ильи Муромца, мемориальной доской и чтят его ныне здравствующих потомков. А ведь справки никакой у них нет! И ничего – вызывают тем самым к себе глубокое уважение. Ведь наши "объективисты" ни за что на это не решились бы.

Жители Казани (первое упоминание в летописи тоже, как и нашего Воронежа – 1177 г.) смело празднуют 1000-летие своего города, исчисляя дату своего основания всего-то по единичным нумизматическим находкам, нисколько не смущаясь ничтожными доказательствами.

Даже в Крыму, в Феодосии недавно поставлен памятник святому апостолу Андрею Первозванному, памятуя, что он со своей проповедью доходил "до стран Антропофагов и пустынь Скифии". И это правильно. Воронежу давно пора брать пример. У нас на такие шаги есть все основания.

Поэтому, зачастую за таким пресловутым "объективизмом" мы склонны усматривать примитивную боязнь инициативы, которая наносит вред общему делу установления истины. Помните чеховского человека в футляре – "как бы чего не вышло!". Скучно, господа!

Воронежская земля хорошо изучена археологами, есть все основания датировать Воронеж как городское поселение "скифо-сарматскими" временами. Но и на "бытовом" уровне, и на уровне кабинетов бюрократов высокого уровня древняя воронежская история пока Terra incognita.

Серьезные научные труды, такие например, как "Исследования по археологии и истории лесостепной Скифии" А.П. Медведева (2004 г.) выпущены в нашем городе мизерным (300 экз.) тиражом и просто не доступны широкому читателю. Книга И. Винникова "По дорогам минувших столетий" (1990 г.) – также большая редкость.

Скифский период Донской истории позволяет локализовать и поставить во временные рамки создание первых укрепленных поселений на воронежской земле и появление первых воинских дружин, их защищавших. Высокая концентрация укрепленных городищ в воронежско-донском междуречье позволяет считать, что в регионе Верхнего Дона в начале первого тысячелетия нашей эры сложились предпосылки формирования ранней государственности. Это отмечали еще в своих работах и великий отечественный историк М.В. Ломоносов (Древняя российская история от начала Российского народа…), и признанный зарубежный историк конца 19-го – начала 20-го века доктор Г. Гельмольт (История человечества. Всемирная история. С.-Петербург, 1903.).

Появлению скифов на воронежской земле предшествовал длительный период активного хозяйственного и культурного освоения края, оставивший всемирно известные археологические свидетельства, не имеющие аналогов в других регионах России. Эти уникальные находки датируются археологами палеолитом, мезолитом, неолитом, энеолитом и бронзовым веком, поэтому можно вполне обоснованно утверждать, что Воронеж – одно из древнейших человеческих поселений на планете.

Реконструкция облика кроманьонца из поселения Костенки наглядно доказывает, что более 20 тысяч лет назад (в палеолите) первые жители Верхнего Дона совершенно не отличались от современных людей. Многочисленные археологические находки доказывают высокий материально-культурный уровень той эпохи, а найденный в районе села Щучье долбленый челн неолитического времени и ныне украшает экспозицию Московского исторического музея.

Так следующая культурная эпоха, названная мезолитом, свидетельствует о переселении в наш край людей из Прикаспия, Приаралья и Средней Азии на рубеже VI-V тысячелетия до нашей эры. О высоком уровне космологических знаний наших тогдашних земляков красноречиво говорит находка каменного лабиринта на реке Потудань, который использовался для астрономических наблюдений.

К этому же периоду можно отнести появление первых курганов. Ни в одной области земного шара нет такого количества курганов, как в воронежских и южнорусских степях. Курганы эти заслуженно стяжали мировую славу. Множество различных племен, и местных, и пришлых, сменили на этой территории друг друга, но почти все они воспринимали и сохраняли традицию, возникшую еще в эпоху неолита; насыпать над погребенными или сожженными покойниками курганные холмы. К этому же времени относится появление иероглифографического письма (семилукские плиточки).

Следующая археологическая эпоха – бронзы, продолжавшаяся с III по I тысячелетия до нашей эры, характеризуется сооружением более объемных курганов, таких например, как Усманский курган. Его размеры приблизительно 50 на 60 метров, при высоте 8 м. Воронежские краеведы обоснованно окрестили его "пирамидой в воронежских степях".

В бронзовый век на нынешней территории Воронежа появилось первое укрепленное поселение, именуемое Шиловским. Находилось оно на мысу боковой террасы р. Воронеж. Со стороны плато выявлен ров шириной 2,5 метров. С внутренней стороны от рва находилась двойная линия столбовых ям, свидетельствующая о наличии здесь частокола. Шиловское поселение было многослойным, на нем жили люди разных археологических культур – катакомбной, воронежской, абашевской и срубной. Люди этих культур связаны с совершенно различными регионами. Так, катакомбная культура связана с Приазовьем, Средиземноморьем и Критом, воронежская – совершенно самобытна, абашевская тяготеет к Волго-Окскому междуречью, а срубная культура прочно связывается с Зауральем, Ираном и Средней Азией.

Собственно, со времени строительства этих оборонительных сооружений и следует вести исторический отсчет основания Воронежа – пока еще как прагорода.

В эпоху бронзы, как утверждают воронежские археологи, в среде местного населения появляется профессиональное воинское сословие, состоявшее из различных групп военных (воины-колесничие, возничие, пешие воины лучники, лучники всадники).

Судя по артефактам, скифской эпохе предшествовала не менее героическая, и даже наиболее значимая киммерийская эпоха. (Археолог А.Л. Монгайт предложил этот термин для увязки с историей Геродота о предшественниках скифов – киммерийцах.)

Люди этой эпохи жили в едином культурно-этническом пространстве от берегов Енисея до междуречья Дона и Днепра. Археологические культуры этого времени называются ямной, срубной, катакомбной, абашевской, афанасьевской и андроновской, а носителей этих культур все исследователи считают индоариями. Так, например, А.З. Винников и А.Т. Синюк пишут: "Существовала этническая взаимосвязь между населением Дона в разные периоды эпохи бронзы. На протяжении многих столетий здесь шел процесс складывания индоиранских групп, а около середины II тысячелетья они влились в широкий и мощный поток переселенцев, двигавшихся в восточном и юго-восточном направлениях, и ставших потом хозяевами громадных пространств Малой Азии, Иранского нагорья... …катакомбная культура вдруг резко обрывается в Подонье, но зато находит вдруг аналоги в материалах Казахстана и Зауралья".

Подчеркнем: факты говорят о том, что именно из наших, воронежских краев, наши "праземляки" шли заселять Азию, Ближний Восток, Африку. Стало быть, именно из Воронежа пошла распространяться современная цивилизация. Разве это недостойно памятника или серии памятных знаков!?

Воронежская срубная керамика, согласно исследованиям Е. Захаровой, свидетельствует о появлении пиктографического письма у людей срубной культуры. Орнамент воронежской керамики, несущий в себе – солярные, обрядовые и календарные символы, содержит композиции основного индоевропейского мифа. "В нем верховный бог – громовержец побеждает своего демонического противника, имеющего змеиную природу. В древнеиндийской мифологической традиции глава богов громовержец Индра рожден и вырос для того, чтобы убить Вриту, самого известного из ведийских демонов". (Неужели здесь просматривается явная аналогия со знаменитой легендой о битве атлантов и гиперборейцев?!) В орнаментах срубной керамики есть модель, которая отвечает принципам построения индоевропейской мифологической модели мира, для которой характерно трихотомическое деление на небо, землю и подземный мир. На срубной керамике выделяется не менее трех типов знаковых композиций: композиции на мифологические сюжеты, календарные композиции и письмена, содержательная сторона которых остается пока загадкой.

Подобные артефакты помогают понять преемственность идеологии славянского язычества и последующего христианства. Донская керамика срубной культуры буквально изобилует солярными знаками, изображающими крест: прямой крест, косой крест, крест из пересекающихся параллельных, прямых, сдвоенный крест и свастика.

"Подводя итог, можно констатировать, что на керамике срубной культурно-исторической общности эпохи бронзы нашла отражение существовавшая в обществе графическая знаковая система, направленная на фиксацию, сохранение и передачу информации, охватывающей наиболее значимые в древнем обществе сферы духовной жизни" (Захарова Е.Ю.)

Воронежским археологам А.З. Винникову и А.Т. Синюку принадлежит еще одно интересное и знаковое наблюдение: "…удалось установить, что размещение курганов иногда преднамеренно планировалось. Курганы являлись как бы узловыми точками на поверхности могильника. Направленные через них условные линии создают комбинации отрезков и геометрических культур, напоминающие расположение небесных светил в определенные времена года".

Таким образом, курганные комплексы на воронежской земле являлись одновременно и святилищами, и обсерваториями, где проводились календарные расчеты. Так как арийские обсерватории бронзового века привязаны к знаменитой 52-й параллели, от Стоунхенжа в Англии и Аркаима на Урале (в том числе и Воронеж), следовательно, Воронеж был скорее отправным центром, нежели "проходным двором" развития древних цивилизаций.

Существует еще одна геодезическая закономерность – 45-й меридиан, пересекающий 52-ю параллель в районе Воронежа, показывает еще один вектор распространения арийской культуры – от Белого моря на Севере, через Кавказ и Месопотамию, до Южного Йемена на Аравийском полуострове, где археологи тоже нашли развалины древнеарийских городов. (Если совсем дать волю картографической фантазии и к имеющемуся перекрестию добавить вторую перекладину (т.е. изобразить православный крест), то обозначится еще одна линия распространения индоевропейских цивилизаций – От Крито-Микенской на Западе, через Палестину (хеттская и шумерская) и Иранское нагорье, до Северной Индии.)

Переселение древних Ариев на столь громадные расстояния было вызвано не поиском новых пастбищ и не климатическими катаклизмами. Этот путь уместно назвать "плановым обходом", совершаемым по каким-то религиозно-космогоническим принципам, зафиксированным в индоевропейской символике.

Воронежские скифы

Скифский период истории (археологически) охватывает 700-летний временной промежуток с начала I тыс. до н.э. по III век до н.э. Для мировой истории период мизерный, но, тем не менее, само имя "скифы" продержалось в письменных источниках более двух тысяч лет и существует и до сих пор.

Столь долгая жизнь этого этнонима произошла благодаря обилию исторических сведений о скифах, содержащихся практически во всех античных и византийских исторических хрониках. Дальнейшие средневековые историки продолжали по инерции называть так все народы Русской равнины и, прежде всего, русских. Великий Ломоносов также выводил славян из скифов, особо выделяя воронежских – "царских" скифов.

Скифы появились в переломный момент мировой истории – Железный век. Использование железа привело к радикальным изменениям в жизни и культуре. Развитие пашенного земледелия, которое в отличие от мотыжного, освободило от хозяйственных забот значительную часть населения, и появление железного меча открыло новую эпоху – эпоху героических военных походов.

В нашем крае эпоха железного века выразилась, прежде всего, в массовом строительстве укрепленных городищ-крепостей. Скифские крепости вытянулись в единую оборонительную линию на речном рубеже Тихой Сосны и Воронежа. На сегодня археологами описано 7 таких крепостей – Кировское, Волошинское, Сторожевое, Архангельское, Чертовицкое, Пекшевское и Подгорное городища. Всего же на Верхнем Дону открыто 120 городищ и свыше 600 открытых поселений раннего железного века. Рядом с городищами располагались курганные могильники. Курганы скифской знати отличались богатством погребального инвентаря – обилием оружия, конской упряжи, золотых и серебряных изделий, бронзовых котлов, амфор и других престижных тогда и дорогих предметов. Наиболее крупным является урочище Частые курганы. Это – всемирно известные находки. Царские курганы были варварски уничтожены строителями микрорайона Северный, оставившими после себя безликие дома-коробки. Потомки им за это благодарны не будут. Единственным напоминанием о царских курганах ныне служит красная пирамида, поставленная у въезда в микрорайон.

На карте Скифии, составленной Б.А. Рыбаковым, наш регион обозначен как воронежские особые скифы, причем в своих теоретических построениях он опирался на мнение русского археолога А.А. Спицина. (Курганы скифов-пахарей. ИАК. 1918 г.)

Упомянутая выше книга А. Медведева подтверждает теорию "особых скифов" сравнительным анализом археологических находок в Поворонежье и Нижнем Дону. Более того, он пишет: "Скифологи довольно давно обратили внимание на весьма парадоксальный факт появления в глубине лесостепи с VII в. до н.э. многочисленных курганных некрополей архаической скифской культуры при практически полном отсутствии таковых в Причерноморской Степи вплоть до V в. до н.э.".

Для воронежского региона Медведевым отмечено локальное своеобразие найденных при раскопках мечей с волютообразным навершием, наконечников стрел с плоской двухлопастной головкой, дротиков с рюмкообразными подтоками. Это оружие имеет приуральские аналоги, тогда как на Нижнем Дону оружие имеет синдо-меотский источник.

Своеобразие воронежского региона, выполнявшего роль оборонительного рубежа от степных кочевников, заключается в создании городищ-крепостей по берегам Тихой Сосны, Дона и Воронежа, начиная с энеолита. Это предполагает наличие в те времена здесь сильного административного центра и, судя по царским курганам, он и размещался на воронежско-донском междуречье. Поэтому некоторые ученые небезосновательно считают, что описанный Геродотом город Гелон в земле Будинов находился на месте современного Воронежа. Во всяком случае, А. Медведев убедительно показал, что Бельское городище на реке Ворксле, ранее ассоциируемое с Гелоном, таковым не является. К сожалению, подтвердить эту гипотезу историкам-археологам, наверное, уже никогда не удастся – территория нашего города плотно застроена, а нынешние "скоростройки" скорее уничтожат найденный "артефакт", нежели остановят рытье котлована. И сегодня успешно продолжают свою "подрывную" работу наши законные и незаконные застройщики – "иваны, не помнящие родства".

Период формирования ранней государственности на Верхнем Дону был прерван в III веке до н.э. нашествием сарматов. Происхождение сарматских племен восходит к такой же глубокой древности, как и скифов, и генетически связано с жившими на территории Заволжья и Зауралья людьми срубной и андроновской культур.

Сарматы вклинились в скифскую федерацию по ее степной части и достигли Среднего Дуная, выйдя к границам Римской империи. Некоторые сарматские дружины перешли на службу римским императорам и в составе имперских войск воевали в Англии. Жители степной Скифии были оттеснены в Крым, где стали известны как тавро-скифы, а население лесостепной части федерации постепенно вытеснялись на север, в верховья Дона и Воронежа. Воронежские археологи считают, что Семилукское городище было уничтожено сарматским нашествием. (А.П. Медведев. "Сарматы и лесостепь" 1990 г.)

Обязательно подчеркнем, что сарматско-скифские войны не носили межэтнический характер, те и другие были этнически близки, не носили они и социальный характер – борьбы диких кочевников с культурными земледельцами. Возможно, это были аристократические разборки, чем-то вроде княжеских усобиц средневековой Руси. Так или иначе, на месте скифского царства на античной карте географа Страбона появляется страна Сарматия.

Воронежские амазонки

С легкой руки античных историков появилась легенда о стране Амазонок расположенной в донских пределах. Сарматов греки звали "женоуправляемыми", а в русском эпосе есть немало сюжетов о царстве Бабы Яги или о приморском "девичьем царстве" с каменными крепостями. Известны богатые и почетные захоронения сарматских женщин с оружием и конским снаряжением. С позиций развенчанного ныне марксизма "страну Амазонию" приводили примером рудимента и атавизма первобытного матриархата.

Понятно, что существование чисто женского государства – обычная красивая фантастика – некий античный журналистский прием-гипербола, связанный, очевидно, с тем, что в рядах воинов (традиционно мужчин) греки обнаружили храбрых женщин. Впрочем, об амазонках писали всегда, и еще долго будут писать романы и снимать увлекательные фильмы. Тема эта поистине неисчерпаема.

Обычно про амазонок пересказывают античные "страшилки". Мол, они – "пили кровь из мужских черепов, кастрировали мужчин, выставляли головы убитых на шестах вокруг домов, вешали скальпы на уздечки… воюя круглый год, весною на два месяца заключали перемирие, вступали во временные браки, рожденных мальчиков убивали или кастрировали, а девочек поили мужской кровью…".

Из греческих и римских источников известно, что амазонки участвовали в походах скифов и киммерийцев в Египет, Сирию, Малую Азию и Вавилон (Диодор, Арриан, Юстин, Страбон, Исокарт), согласно Гомеру амазонки воевали в Трое.

Обычно страну амазонок историки размещают в Северном Причерноморье и Нижнем Дону, но воронежские археологи нашли на Верхнем Дону и Поворонежье захоронения воинов-женщин, датируемые V-VI веками до н.э. Особенно много подобных захоронений найдено на реке Потудань.

Историки, описывая сарматскую эпоху как упадок в результате сарматского нашествия, тут же сообщают, противореча сами себе: "Очень быстро, сразу после нашествия … возникли крепости и города, которых у кочевых скифов никогда ранее не было" (Рыбаков Б.А.) Действительно, для Верхнего Дона отмечается увеличение числа оборонительных сооружений, равно как и появление женских погребений с оружием и лошадьми. В этих захоронениях традиционно присутствуют индо-иранские атрибуты. Так, найденные в "царском" кургане под Липецком фигурки золотых оленей совершенно схожи с изображениями на "оленных камнях" кургана Арджан в Туве. По данным археологии, в регионах Южной Сибири, Приуралья и Казахстана во времена энеолита проживали племена андроновской и афанасьевской культур.

Андроновскую культуру оставили люди европейской расы, распространившиеся примерно в XVII в. до н.э. по степям Южной Сибири и Казахстана и принесшие сюда навыки земледелия. ("Археология СССР" Учебное пособие. М., "Высшая школа", 1973.)

В географическом плане, древние индо-арийские культуры смещались то в широтном, то в меридиональном направлениях, циклично сменяя друг друга. Используя такой принцип, можно если не понять, то хотя бы запомнить. Так, ямная культура III-го тысячелетия до н.э. простиралась с востока на запад, а сменяющая ее катакомбная идет с Кавказа и Крыма на Верхний Дон. Срубная культура в середине II тыс. до н.э. снова следует в субширотном направлении.

Скифы вытеснили киммерийцев на север и юг, воюя затем в Сирии, Египте и Месопотамии. Сарматы снова приходят с востока, дойдя до границ Римской империи и далее, следуя по 52 параллели, появляются в итоге в "Туманном Альбионе".

Аланская культура, сменившая сарматскую на рубеже I тыс. н.э. имеет уже северный вектор, а северные готы появляются в Крыму и Приазовье. В следующих веках уже гунны (уже не индоевропейцы) идут походом на Европу, вытесняя аланские племена на юг Франции и север Африки.

В какой-то мере такой порядок продолжается и далее, например, варяго-русские походы на Каспий и Боспор в IX-X веках. Но главное то, что именно с Верхнего Дона (словно от брошенного в воду камешка круги) расходились во все стороны древние племена и народы. Высокий социальный статус верхнедонского населения подтверждают многочисленные "царские" погребения, в начале скифские, а затем сармато-аланские.

Археологическая экспедиция лета 2005 года, проведенная историками ВГУ под руководством А.П. Медведева, исследовав в Липецкой области сарматский некрополь, обнаружила погребение сарматской "царицы" в золотом облачении. Одна из золотых фигур была реконструирована (Л.Ю. Гончаровой) как священная птица Варагн – символ высшей власти у древних Ариев. По мнению А.П. Медведева "погребение относится уже к позднему аланскому периоду … аланы вышли из той же кочевой сарматской среды и первоначально представляли не народ (этнос) в современном смысле этого слова, а определенную социальную группу – тяжеловооруженную дружину конных воинов, древних степных рыцарей, дошедших в последствии до западных рубежей Римской империи".

С аланским временем связаны и находки римских монет, позволяющих точно датировать время существования поселений (как в случае с Казанью). Так, в Воронежской земле известны следующие нумизматические находки – денарии Траяна 103 года (найдены в Шилово и Воронеже) и денарии Антонина Пия 140-144 годы, найдены в с. Рахманино, городе Воронеже и селе Девица. Следуя казанскому примеру, у руководства нашего города и региона есть все основания считать возраст города от I века нашей эры.

То, что воронежские сармато-аланы служили в римских легионах, косвенно подтверждают и раскопки укрепленного Чертовицкого городища. В археологическом музее ВГУ представлены древнеримские фибулы-застежки, привезенные, вероятно, ветеранами, вернувшимися в родные места. А американский историк Ю. Райт недавно заявил, что король Артур (Яр-Тур) – легендарный рыцарь Англии, был предводителем дружины Руссов и выходцем из Южно-Русских степей.

Наиболее крупным протогородским поселением скифо-сарматского времени является городище Чертовицкое III, расположенное на высоком мысу правого берега реки Воронеж. Среди других городищ оно выделяется большими размерами и наличием мощной системы укреплений, длиной более полутора километров. Со стороны поля его прикрывало Западное предградье, ограниченное двумя линиями валов и рвов, с перепадом высот до 7 метров. Северное предградье находилось на небольшом пологом мыске, со всех сторон защищенном дополнительным рвом и эскарпом, где открыты остатки древней дороги в виде глубокой тележной колеи.

Есть еще более крупное протогородское поселение в окрестностях Воронежа – Каверинский кордон, к изучению которого археологи сейчас только приступают.

Воронежские фортификации

Знаменитый историк профессор В.П. Загоровский, автор "Белгородской черты" и "Изюмской черты", не отметил преемственность этих фортификаций – оборонительных сооружений от укрепленных городищ скифо-сарматских времен, расположенных в том же месте. А именно в эту культурно-историческую эпоху, еще именуемую ранним железным веком, в воронежском регионе начинается массовое строительство укрепленных поселений-городищ с большой концентрацией населения (до нескольких сотен, а то и тысяч человек), вытянутых в линию по правобережью Дона и Воронежа. В настоящее время на территории Центрального Черноземья выявлено 120 укрепленных городищ раннего железного века, а непосредственно в Воронежско-Донском междуречье (от устья до Рамони) – не менее семи!

Такая высокая концентрация оседлых поселений эпохи раннего железа позволила историкам прошлого века обозначить наш регион как "Воронежские особые скифы", а современные археологические находки позволили дифференцировать эпоху на скифский, сарматский, аланский и анто-венедский периоды.

Многие историки не проводят резкой грани между сармато-аланами и ранними славянами (анто-венедами). У Корнелия Тацита (98 г. н.э.) говорится, что "венеды заимствовали многое из сарматских обычаев", а на римской дорожной карте (Певтингеровой таблице) помимо просто сармат есть и венедо-сарматы.

В первой половине I тыс.н.э. анты и венеды выходят к берегам Черного и Азовского морей. Венедов и антов многие историки считают предками западных и восточных славян. Во всяком случае, имена антских воевод – Хвалибуд, Всегорд и Доброгаст, служивших в ромейских войсках, несомненно, славянские. По сведениям Византийских историков, "невесть откуда взявшиеся славяне" сразу проявили себя как искусные мореходы.

В первое тысячелетие от Рождества Христова славян вполне можно назвать "народами моря". Это период их полного господства на Черном, Балтийском, Каспийском и даже Средиземном морях. Задолго до походов киевских князей Аскольда, Дира, Олега, Игоря, Святослава и Равноапостольного Владимира, русы-анты, образовавшие Русский каганат, определяли геополитику Северного Причерноморья.

Мореходные традиции венедов и антов, не присущие ни иранцам, ни тюркам, историки (Вернадский и Кузьмин) связывают с перемещением балто-славян с Прусского Поморья в Азово-Черноморский регион, когда еще не было ни "призвания варягов", ни летописного Киева. А воронежские археологи отмечают в "антских кладах" предметы византийского импорта. А некоторые археологические культуры они напрямую относят к балто-славянским. И в таком случае уместно говорить о Донском транзитном пути тех древних времен.

С Воронежских позиций ранние славяне (венеды и анты), а затем славяне времен Киевской Руси, и так вплоть до Азовских походов Петра I, построив корабли-струги, стремились установить контроль над Черноморским побережьем. Так, еще в 256-257 году анты совместно с готами совершили морскую экспедицию на Пицунду и Трапезунд, и далее уже совместно с Византийской эскадрой воевали в Италии и на Крите. Предположить, что балто-славяне добрались до устья Дона пешком и лишь затем начали строить там свои корабли, довольно трудно. Знаменитый Янтарный путь от моря Венедского до моря Русского, а именно так стало называться Черное море в VI-IX веках, и обратный Серебряный путь шел донским транзитом, т.е. через Воронеж.

Вот, например, в книге "Из истории морских походов в VII-XII вв." К.В. Базилевича говорится: "…анты VI в. уже знали личную собственность, строили города и создавали первые политические объединения. Владея в течение длительного времени морским побережьем от Дуная до Дона, восточные славяне – анты приобрели значительный опыт в мореплавании.

Византийские писатели VII в. упоминают о славянских лодках – однодеревках, в сооружении которых славяне считались большими мастерами. О высоком мореходном искусстве восточных славян говорит тот факт, что ант Доброгаст был приглашен Византией командовать черноморской флотилией.

В IV-VII вв. славянские народы с севера и северо-востока наступают на Византию, двигаясь в пределы империи "ромеев" несколькими потоками. Славяне совершают длительные и трудные плавания по Черному, Средиземному, Адриатическому и Эгейскому морях.. Славяне с моря осаждают Царьград, нападают на берега Малой Азии, на Эпир, Ахайю. В 610 г. с моря и суши они осаждают Солунь, в 623 г. славянский флот нападает на Крит, в 626 – большой поход на Константинополь. В 642 г. славянская флотилия предприняла далекий поход в Южную Италию. В 765 г. византийский император Константин V, собрав для похода против болгар огромный флот, состоявший из 2000 судов, сам сел на "русские суда"…

История морских походов славян на Черное и Каспийское моря, свидетельствующая о способности русов выдерживать длительное пребывание в море далеко от баз, об их смелости и стремительности действий, об умении сражаться с большими тяжелыми византийским кораблями, используя преимущество легких судов, указывает на то, что восточные славяне еще в те далекие времена обладали большим опытом мореходства.

Термин "корабль" возник из славянского корня "кора", так как в чешском языке слово "кораб" (короб) означает и древесную кору, и большую ладью. Следует заметить, что Константин Багрянородный применял название "корабль" только к русским судам, находившимся в византийском флоте: "рос карабиа".

Греки называли славянские ладьи моноксилион, т.е. однодеревки. Этот способ изготовления судов появился у славянских народов очень рано (вспомним долбленый челн времен неолита из с. Щучье в Историческом музее в Москве), одно из географических названий нашего края до сих пор хранит память о строителях речных судов – это река Челновая в Тамбовской области, зона междуречья Оки и Дона. Изготовленные там древние челны ныне демонстрируются в городском краеведческом музее Тамбова.

Ладьи-однодеревки использовали казаки в XVI-XVII веках. На один челн садилось от 50 до 70 казаков с грузом боевых припасов и продовольствия. Подобные лодки описывают и византийцы VI века, и итальянцы XV столетия.

Приготовление цельно выдолбленной ладьи требовало большого умения и значительной затраты времени. В середине XIX в. на севере еще изготовляли челноки, напоминавшие "однодеревки" времен Древней Руси. Сначала в выбранном дереве делали посредством клиньев трещину соответствующую намеченной длине челна. Затем, спустя некоторое время, трещину расширяли при помощи распорок. Когда трещина принимала нужную форму, дерево срубалось. Лишнюю древесину выжигали или вырубали, затем внутрь колоды наливали воду и оставляли там на неделю. Вылив воду, распаривали сырое дерево огнем, чтобы сделать его достаточно гибким. После этого распорками придавали окончательную форму внутренности челна, а снаружи обтесывали его топорами.

Русский боевой корабль V-XI веков

Выдолбленные из ствола одного дерева челны имели низкие борта. Чтобы увеличить грузоподъемность судна и сделать его более устойчивым и мореходным, к его корпусу прибивались или пришивались плотно пригнанные одна к другой доски. Подобная ладья называлась "набойной", такие суда назывались "насады". Крупные суда имели палубу и мачту с реей и парусами. Особенностью русских кораблей была приспособленность их как для речного, так и для морского плавания.

Поскольку постройка такого корабля могла занимать несколько лет, трудно предположить, что корабельные верфи размещались в низовьях Дона, где были бы доступны потенциальным противникам для разорения. Так же трудно представить, что верфи руссов находились тогда на Днепре, поскольку Киевская Русь возникла гораздо позже (во времена Рюрика и Олега, т.е. в IX веке). Следовательно, торгово-военные походы от берегов Балтики до Азова и Каспия, известные из скандинавских саг, арабских географий и византийских хроник, проводимые руссами (по арабским источникам), азами (по сагам), варягами (вар – вода, воин, дружина по византийским источникам), имели своей главной базой земли Волго-Окско-Донского междуречья – центра так называемой Русской равнины.

Собственно, эти земли долгое время были пограничными окраинами тогдашних "официально-титульных" государственных образований – Киевской Руси, Руси Владимиро-Суздальской и Московской. Населявшие этот фактический центр Руси-России жители провинцией себя не считали и сквозь столетия донесли до имперских времен Петра древнерусские мореходные традиции, благодаря которым сухопутная Россия вновь стала великой морской державой – от моря Венедского до моря Черного – вновь ставшего Русским.

Для понимания места Воронежа – важнейшего, по нашему мнению, пункта в Евразийском географическом пространстве, уместно обратиться к расшифровке этимологии этого слова. Топонимы с корнем "вар" довольно многочисленны и распространены от Северной Норвегии (Варанген-Фъорд) и земли племени Варангов в Балтийском Поморье до северной Индии (Варангал), что полагает довольно древнее их происхождение. Корень "вар" часто является гидронимом в индо-европейских языках, означающим воду или залив. Таким образом, название "Воронеж", в одной из своих производных может исходить из понятия "вода-река". В Европе такими являются – Вар (река в Монако), Варацце (река, впадающая в Генуэзский залив), Вардар (река в Греции), Варна (порт в Болгарии), а также польская река Варта. Аналогично можно объяснить названия Варшава и Верона.

В одной из ипостасей топоним "Воронеж" может иметь и сакральное (тотемное) значение, как город священной иранской птицы Варагн и в этом случае нашим "тотемным" побратимом является польский город Краков (от слова "Крак-ворон").

Триаду возглавляет значение корня "вар" в смысле защита, или "вар" – воин, дружина, и в таком случае аналогом Воронежа является река Варта. (В словаре географических названий сказано: "Варта, по-польски – караул, стража; в древности она имела значение пограничной реки", а в путеводителе-справочнике "Западный Тянь-Шань: путешествие к истокам" говорится: "Вар – укрепление, замок, крепость, участок, обнесенный стеной, страна с укрепленными населенными пунктами – древнеиранское слово и употребляется в том же значении в азербайджанском, персидском, курдском, а также в значении ров, глубокий овраг и русло реки – в башкирском, шорском и киргизском"). Все это очень подходит в нашем случае, и если суммировать эти понятия, то название нашего города "Воронеж" можно вполне обоснованно перевести как пограничный укрепленный город на реке под покровительством священной птицы Варагн.

Наибольшая концентрация воронежской топонимики проявляется на нынешних западных рубежах России. Кроме нашего Воронежа это:

1) Варанген-фъорд, на берегах которого в 2005 году археологи обнаружили остатки древнерусской крепости, основанной новгородским посадником Василием Валитом;

2) Воренжа – на р. Суме впадающей в Онежскую губу;

3) Выру, Варсту и Воронцово под Псковом;

4) Воронечь на Западной Двине под Полоцком;

5) Воронево – на границе Смоленской и Могилевской областей;

6) Воронок – на границе Брянской и Черниговской областей;

7) Воронеж и Ворожба в Сумской области.

Из всех выше перечисленных топонимов полное совпадение всех этимологических смыслов (защита, река и священная птица – тотем) есть только у нашего Воронежа, что и доказывает его историческое "первородство".

Еще в 19-м веке профессор Е. Классен предположил, что упоминаемый в Авесте город Верена "и есть наш древний Воронеж, на реке того же имени", т.е. упоминание в Авесте и есть первое письменное упоминание Воронежа. Так сколько лет Воронежу – неужели чуть больше четырехсот?

Другой аргумент древности и высочайшего статуса города Воронежа в мировой истории – высокий уровень строительно-фортификационных сооружений I-IV веков н.э. (времени от сарматов к венедам), выразившийся в возведении линии крепостей-городищ по правобережью Верхнего Дона и Воронежа. Данная линия имела продолжение во всех последующих исторических эпохах, вплоть до знаменитой "Белгородской засечной черты".

Таким образом, по всем основным принятым в исторической науке критериям наш Воронеж законно можно считать городским поселением уже в начале I тыс. н.э., состоящим из серии городищ-градов мысового типа, рассредоточенных от устья р. Воронеж до с. Чертовицкое (городище Чертовицкое III). Эти укрепленные поселения входили в единую систему оборонительной линии, протянувшейся от Тихой Сосны до Воронежа и Липецка, а фактически – и до Тамбова, защищавшей в то время границы Артании, бывшей (по персидским и арабским источникам) одним из центров Древней Руси (наряду со Славией и Куявией).

Само название "Артания", если понимать дословно, это земля Ариев-Танаидов т.е. Донцов. Одни исследователи отождествляют Артанию с территорией антов, другие – с Тмутараканью, третьи – с городом Рязанью. Во всяком случае, арабские географы локализовали на Верхнем Дону город Вантит, с явным корнем "ант".

О локализация Артании – одного из центров формирования Древнерусской государственности, известной из персидских и арабских географий (аль-Балхи, аль-Иста-хрии, ибн Хаукаль), "Казачий словарь-справочник" сообщает: "Артану надо искать поблизости к позднейшей Задонщине … население …представляло из себя метисированный сплав, в котором некоторые русские историки признают казачьих предков – бродников". Собственно и название – Артания в греческой транскрипции переводится, как арка – возвышение, свод или север-арктика Тана-Дона, т.е. буквально – северный-верхний Дон.

Вот потому главной магистральной рекой следует считать серединную реку Дон; как топоним "Дон" распространился затем и до Англии (Лон-дон), Индии (Синдия - синий Дон), Палестины и Иордании и конечно, до Осетии (давшей всем своим рекам приставку Дон).

Интересно, что многие путешественники, как в средние века, так и в поздние времена, находили, что Дон имеет великое сходство с Нилом. Англичанин Кларк, например, утверждает о сем сходстве, основываясь на том, что: 1) Дон и Нил делают весною правильные наводнения почти в одно и то же время; 2) дно обеих этих рек покрыто одинаковыми произрастаниями; 3) разделение Дона перед устьем на множество рукавов весьма сходно с разделением Нила и т.д.

Откуда в Воронеже "африканские" названия?

Мультфильм "Котенок с улицы Лизюкова" в очередной раз если и не прославил наш город, то хотя бы напомнил о нем "на всю страну". На самом деле, многие географические названия Центрального Черноземья встречаются от Балтики до Северной Индии, словно отмечая некий древний путь расселения народов.

Анализ географического onomasticon?a страны многие историки считают более доказательным, нежели антропологические измерения. Последние крайне редко могут быть достаточно многочисленны, а взятые на выбор или наудачу индивидуумы не представляют достаточной гарантии быть образцами и представителями большинства. Явление чистой расы – есть явление чрезвычайно редкое в культурных странах, а любое смешение, даже двух рас, делает невозможным метод средних чисел. Поэтому, ономастикон географического пространства, несомненно, точно дает указание на язык, которым говорило автохтонное население и на его этнические корни.

Выше уже говорилось, что из земель центрального Черноземья берут свое начало все главные русские реки - Днепр, Волга и Дон. Соответственно и все древние миграционные и торгово-военные судоходные пути на юг и восток шли через Артанию, ставшую первым центром кристаллизации древнерусского государства в I тыс.н.э. Так, географ П.И. Якобий еще в начале 19 века нашел немало соответствий географических названий в ЦЧО с греческими топонимами, что подтверждает свидетельство Геродота о смешении скифов-гелонов с эллинами.

В наше время историк С.В. Жарникова в статье "Восточная Европа как прародина индоевропейцев", проанализировав памятник древнеиндийского эпоса "Махабхарата", предположила, что арийские племена появились на территории Ирана и Индостана только после 3102 г. до н.э., а до этого они проживали в Окско-Донском междуречье. По ее мнению Волга, называемая в "Авесте" Ра, в "Ригведе" и "Махабхарате" именовалась Ганга, а река Ока носила название Ямуна. Дон по древнеиндийским источникам назывался Синдху. В частности, Жарникова пишет: "В Волго-Окском междуречье есть множество рек, над именами которых тысячелетия оказались не властны. Для доказательства этого не требуется особых усилий: достаточно сравнить название рек Поочья с названиями "священных криниц" "Махабхараты", точнее, той ее части, которая известна как "Хождение по криницам". Именно в ней дано описание более 200 священных водоемов древнеарийской земли Бхараты в бассейнах Ганги и Ямуны. (например: Акша, Вамна, Варах, Кумара, Плава, оз. Рама, Сить, Сома, Шива и другие, имеющиеся и в поочье, и "Кринице"). Удивительно и то, что мы имеем дело не только с почти буквальным совпадением, но даже с соответствием их взаимного расположения".

В "Махабхарате" говорится об одном из семи священных городов древних Ариев – городе Варанси на реке Варанг – центре учености и столице царства Каши, т.е. "сияющего". Древнеарийский эпос указывает в районе Варанси на ряд географических объектов, отсутствующих в Индии. Помимо реки Вараны, возле Варанси текли реки Аси, Кавери, Дева. Но у самого Воронежа и сейчас текут реки Усмань, Каверье и Девица. Недалеко от Варанси находились водоем Вай-дурья и горы Дева-сабха (сопка), что можно интерпретировать, как Байгора и Девогорье (Дивногорье).

Выше писалось о распространенности топонима с корнем Вар (от Варанген-Фъорда до Варангала), но это, так сказать, "субмеридиальный" вектор. Словом Вар называли и реку Днепр пришедшие туда гунны и греческие источники того времени. Возможно, что упоминание о нашем городе есть и в греческих и римских источниках, но в силу "киевской версии" русской истории, он истолковывается как "Днепр", хотя если читать его как славянское слово, написанное греческими буквами, то это слово прочитывается как "Воронеж".

В любом случае, изначально топоним "Воронеж" произошел с Верхнего Дона и далее "разносился" на юго-восток, север, северо-запад. Так, Крымский город Неаполь Скифский (под Симферополем) назывался у Плиния – Na(va)-vara – "новый город", или по-гречески Новгород Русский. Топоним "Воронеж", читаемый в греческих рукописях, перенесенный гуннами на берега Днепра, ставшего тогда рекой Var, в русском Крыму стал звучать как город Na(va)-vara (Navarum) по Плинию. В одном случае он понимался как гидроним (т.е. означал реку), в другом – новый (nava) город (vara – "огороженное пространство" на древнеиндийском), но ни в одном из этих мест он так и не прижился.

После гуннского нашествия, когда славяне были втянуты в так называемое "великое переселение народов", на воронежской земле начинается новый этап хозяйственного и культурного освоения. Этот период археологи и историки уже вполне определенно считают славянским, выделяя из него ромено-борщевскую, пеньковскую и юхновскую культуры.

На месте прежних скифских городищ возникали славянские поселения. На территории современного Воронежа это – Шиловское, Чижовское Дальнее, Чижевское, Михайловский кордон, Кузнецовское городище. Рядом с Воронежем расположена Семилукская крепость и Чертовицкое городище. Самым дальним укрепленным форпостом тогдашних славян стало Титчихинское городище.

Славянские поселения известны и намного южней – на Битюге, Среднем Дону и в Приазовье, но в связи с экспансией кочевников – естественной защищаемой границей стала граница лесостепи, где в последствии и была размещена Белгородская черта.

Воронежский регион периода 8-10 веков арабские источники именуют Вантит. В самом названии, по сути, отражен местный лексикон, сохранившийся в Скандинавских сагах. Например, в "Саге об Инглингах" сообщается о конфликтах азов-асов и ванов. Если локализовать асов на Нижнем Дону (легендарный город азов Ас-гард), то на Верхнем Дону логично разместить земли ванов – Вантит. Лексикон имел и дальнейшее продолжение – земля Вантит стала землей Вятичей, а асы-ясы известны по русским источникам до позднего средневековья.

Время существования Вантита также можно локализовать нумизматическими находками – арабских и византийских монет. Из византийских это – солиды Анастасия II (713-716 г.), Феодосия III (716-717 г.) и Льва III (716-717 г.). Через земли Вантит тогда проходили караваны арабских купцов, об этом говорят и кости верблюда, найденные на Борщевском и Титчихинских городищах, и клады арабских монет. В селе Девица найдены дирхемы халифа ал-Мутасима (837 г.), в селе Борщево – саманидский дирхем ибн Ахмада (864-892 г.), в городище Титчиха найдено 22 куфических дирхема эпохи Саманидов, датируемых 922/23 годами (Аббасов А.М.).

Из всех кочевых народов, оставивших видимый след в воронежской истории, наиболее известными стали так называемые хазары или протогосударственное образование "Хазарский каганат".

Традиционно считается, что славяне не входили в эту феодальную структуру, а лишь платили дань "по беле от дыма", но в любом случае, создав паразитическое государство, существовавшее данью и торговыми пошлинами, хазары нарушили этнополитическое равновесие в Приазовье. Готы, иногда их именуют еще тавро-скифами, укрылись в горных районах Крыма и основали там княжество Феодоро, просуществовавшее несколько веков. Аланы частично вошли в хазарский союз, а частично эмигрировали на Средний Дон. Славяне переместились вверх по Дону, в район Воронежа.

Русские летописные источники очень скупо пишут о "козарах". В былинном же эпосе русско-хазарская вражда отражена довольно широко. Это былины "Волх Всеславьевич" и "Бой Ильи Муромца с Жидовином", а также сказки про Чудо-Юду. Большинство этих былин и сказок записано или в поморской среде русского Севера, или в землях Донского казачества.

Каган Иосиф в своем письме пишет: "Я охраняю устье реки и не пускаю руссов, приходящих на кораблях, проходить морем, чтобы идти на исмаильтян. Я веду с ними войну. Если бы я их оставил в покое хоть на один час, они уничтожили бы всю страну до Багдада".

Столь лестную оценку руссы получили благодаря своим регулярным "персидским походам" сквозь земли могущественного кагана. Еще и поэтому морские походы руссов трудно привязать к инициативе киевских князей; и в княжеских летописях о них ни слова, а все свидетельства о набегах оставила лишь потерпевшая сторона.

Арабские источники свидетельствуют о пяти крупных морских набегах руссов с 864 по 944 годы. После падения Хазарии, в 965 году походы русских дружин на Восток совершались достаточно регулярно – в ХI и в ХII веках. Например, около 1175 года русские на 72 судах совершили набег на Ширван (город в Персии), а также захватили Шемаху. Историк В. Мавродин считает, что этот поход совершили бродники – прямые предки донского казачества.

Под руководством мастеров из Хорезма в донском бассейне возводится целостная линия белокаменных замков, расположенных на высоких прибрежных меловых мысах; крепости располагаются там на расстоянии 10-20 км одна от другой, всего их известно около 300. Стоит отметить, что все без исключения крепости расположены на правом (западном), то есть русском берегу Дона, Оскола и Северского Донца и, значит, имели наступательное значение. Это были своего рода плацдармы для нападений. Около крепостей располагались металлургические мастерские для производства оружия.

Хазарское пограничье заселялось мобилизованным алано-болгарским населением, причем по многим данным эта мобилизация не была добровольной, а хазарские правители практиковали политику натравливания одних народов на другие. Полностью правящая верхушка Каганата могла положиться только на наемную мусульманскую гвардию, состоявшую из 7-12 тысяч отборных кавалеристов, которые жили в столице Хазарии – Итиле.

Настало время, и русский князь Святослав победил раздираемый внутренними противоречиями некогда могучий каганат всего за одну летнюю кампанию. Великая империя оказалась "колоссом на глиняных ногах", и все белокаменные фортификации оказались в запустении. Есть все основания предполагать, что многочисленные пещеры, ставшие впоследствии пещерными монастырями, были каменоломнями, подобными Керченским (аджимушкайским) или Одесским катакомбам, в которых добывали материал для строительства укреплений.

Итак, население, исповедующее иудаизм, оттесняется на юг. На Северном Кавказе стали проживать горские евреи, в Крыму – караимы, а в Придонье хазарские евреи разместились по Битюгу и Икорцу.

Л.Б. Вейнберг пишет о последних: "Нет сомнения, козары долго не русели и были христианами только по названию и продолжали соблюдать христианские законы лишь по внешности, и, думаю, образовали впоследствии местную столь многочисленную секту иудействующих". В настоящее время многие из тех потомков хазарских евреев проживают в Таловском районе, в селах Ильинка и Высокое.

Почти до петровских времен в нашем крае сохраняются хазарские топонимы и оманононимы (козарский брод, козарские поля, козарское городище). В докладной Федору Иоанновичу воронежский казачий голова писал еще в 1594 году, что "разыскиваемый Шишловъ не беглый крестьянин, а старый воронежский казакъ и отдал мне его въ списку съ служилыми казаки Козарин Крюковъ".

Многие историки считают, что хазарские городища в междуречье Дона и Воронежа были основаны беженцами из половецкой земли (беловежцами) во время правления Владимира Мономаха. После ликвидации половецкой угрозы хазарская топонимика стала вскоре архаизмом и более не несла этнической нагрузки.

Воронежскому укрепленному району – более 800 лет!

Летописи того времени при описаниях придонского края употребляют названия Червленый Яр и Воронеж. Из хазарских "городов и весей" в Придонье остаются Балин, Чевшлюев, Сугров и Карачун – хотя их и принято считать половецкими. Дальнейшая судьба этих весей и веж пока неизвестна, а на месте старых козарских городищ на Воронеже была отстроена крепость Белгородской засечной черты. В 1702 году де Бруин зарисовал с натуры последние, ныне исчезнувшие саркофаги и гробницы хазарского времени.

Есть все основания полагать, что во времена феодально-федерального государственного союза Киевской Руси в XI-XII веках наш город Воронеж находился на границе Черниговского и Рязанского княжеств, и вполне мог быть самостоятельной административной единицей – "Воронежским княжеством", так как крайней точкой Черниговских земель была Семилукская крепость, а границей земель Рязанских было Животинное городище. Между этими пограничными крепостями с раннеславянских времен продолжали существовать Шиловское, Чижовское, Михайловское, Кузнецовское и Чертовицкое городища. Белым пятном в археологии является район бывшей слободы Троицкой (Архиерейской рощи), там, где ныне расположена станция юннатов. Морфологически этот мыс очень подходит для постройки небольшой крепости с крутыми естественными обрывами к реке и напольного рва со стороны плато. Особо благоприятным для заселения этой местности является наличие многочисленных родников, как возле мыса, так и далее по логу парка "Динамо". Постройка железной дороги и Северного моста, конечно, исказили прежний рельеф.

На левом берегу реки Воронеж укрепленных поселений не было, однако и там археологами найдены селища славян. А.З. Винников считает, что там жили бродники, которых многие историки (например, В.В. Мавродин и Л.Н. Гумилев) считают бесспорными предками казаков. Из поселений (станиц) бродников, открытых археологами наиболее крупными являются – Университетское III, Тавровское, Шиловское II и поселение в районе Отрожки. Многие из этих поселений (станиц) пережили "татарское" время и сохранились до XVI века, т.е. до времени "возобновления" Воронежской крепости, а некоторые из них попали в роспись казачьих городков, составленную в 1588 году Василием Биркиным.

Подводя итоги, необходимо подчеркнуть, что Воронеж с самых древнейших времен следует считать протогородским (с начала 1 тыс. н.э.), а в последствии – городским поселением, состоящим из серии феодальных замков мысового типа, прикрывавшем южные рубежи Руси от кочевых набегов. Наличие Воронежского "укрепрайона" позволяло славянам контролировать Донской путь, как в древности, так и в средние века. Как топоним, слово "Воронеж" известно еще по индоиранскому эпосу и скандинавским сагам, то есть является термином довольно древнего происхождения. Судя по высокой концентрации "воронежской топонимики" в пределах Русской равнины, именно отсюда топоним распространился в Скандинавию и Северную Индию.

Cписок литературы:

1. Винников А.З., Синюк А.Т. По дорогам минувших столетий. Воронеж, 1990, С. 71.

2. Там же, С. 95.

3. "России Черноземный край". Иллюстрированный сборник. Воронеж, 1999, С. 164.

4. Там же, С. 149.

5. Монгайт А.Л. Что такое археология. Москва, "Просвещение", 1966.

6. Винников А.З., Синюк А.Т. По дорогам минувших столетий. Воронеж, 1990, С. 156.

7. Захарова Е.Ю. "Сосуды со знаками срубной общности эпохи бронзы" Воронеж, ЦЧКИ. 2000.

8. Там же, С. 77.

9. Там же, С. 97.

10. Винников А.З., Синюк А.Т. По дорогам минувших столетий. Воронеж, 1990, С. 117.

11. Медведев А.П. Исследования по археологии и истории лесостепной Скифии. С. 42.

12. Скифия и Боспор. Археологическая конференция. Новочеркасск, 1989.

13. Рыбаков Б.А. Киевская Русь и русские княжества. Москва, "Наука", 1982, С. 30.

14. Кропоткин В.В. Клады римских монет на территории СССР. Москва, 1961.

15. России Черноземный край. Иллюстрированный сборник. Воронеж, 1999, С. 188.

16. Спицин А.А. Курганы скифов-пахарей. Вып.65. ИАК, 1918.

17. Цой В.А., Аширов В.А. Западный Тянь-Шань: путешествие к истокам. Ташкент, 1990.

18. Губарев Г.В., Скрылов А.И. Казачий словарь-справочник. Волгоград, 1992, С. 37.

19. Якобий П.И. Вятичи Орловской губернии. С.-Петербург, 1907.

20. Жарникова С.В. Золотая нить. Гл. 6. Восточная Европа, как прародина индоевропейцев. Вологда, 2003.

21. Аббасов А.М. Воронеж исторический. ЦЧКИ, Воронеж, 2003, с. 315-317.

22. Мавродин В.В. Очерки по истории феодальной Руси. ЛГУ, Ленинград, 1949.

23. Вейнберг Л.Б. Очерк замечательнейших древностей Воронежской губернии. 1891.